Пока в блогосфере и СМИ обсуждают, каким словам точно не будет места в телеэфире с 1 сентября, на телевизионной «кухне» редакторы заняты просто-таки ювелирной работой. Вот, например, программа передач телеканала «Россия 2» на 1 сентября: около фильма «Обитель зла» уже появился знак «16+».
Однако мало проставить соответствующие значки у «опасных» для детей фильмов. Надо еще и вырезать все сомнительные фрагменты из передач и сериалов, которые идут на детских каналах, а некоторые мультфильмы задвинуть на ночное время. Например, «Ну, погоди!» по новому закону подпадает под категорию «18+» и показывать знаменитый мультфильм можно теперь только после 23 часов.
Вести.Ru спросили у руководителя студии детских и юношеских программ ВГТРК Татьяны Циваревой, что именно приходится учитывать при подготовке программ к показу после 1 сентября?
Если поцелуй, то только в щёчку
«Конечно, сотрудникам приходится сейчас туго. Но ужаса никакого нет, потому что мы и так закупаем безопасный контент. Просто теперь мы его по-другому в сетке структурируем, и те программы, которые проходят как «16+», ставим ближе к вечеру», — говорит Татьяна Цыварева.
Она приводит в пример новые, недавно купленные сериалы. В частности, ВВС. Производитель их рекомендует для детей от 8 до 12 лет, но по нашему новому закону они маркируются теперь как «16+». И, соответственно, приходится их адаптировать к новым требованиям. «Конечно, что-то мы вырезаем, но в минимальных количествах, — поясняет Татьяна Алексеевна. — Нельзя сказать, что перерабатываем продукт полностью».
За что с 1 сентября могут быть санкции? Татьяна Цыварева говорит о том, что студия получила от юристов ВГТРК и Первого канала рекомендации, на что именно надо обращать внимание при «обрезании» программ.
»В основном смотрим на сцены насилия. Например, о смерти в принципе говорить можно, но натуралистично показывать ее нельзя. Главное также, чтобы не было никаких ужасных, кровавых сцен», — поясняет руководитель студии детских и юношеских программ ВГТРК.
По ее словам, одна из проблем — с тем, что больше всего волнует подростков. А именно – с романтическими отношениями. Например, показывать можно теперь только дружеские поцелуи в щёчку. И никаких откровенных «постельных сцен».
Как отделить брань от простонародных выражений?
«Но самое сложное, пожалуй, с бранными словами, — признаётся Татьяна Алексеевна. — Мы такой порядок слов внутренне для себя определили, но понимаем, что любое слово с определенным акцентом может расцениваться как нецензурная брань». Словом, можно сказать, что телевизионщики действительно стали уязвимы. Ведь любое слово можно трактовать как угодно (и кому угодно).
А судьи кто? На этот вопрос Татьяна Цыварева отвечает: «Сейчас формируется экспертный совет, который будет смотреть весь контент и ставить маркировку. То есть маркировка будет не только от производителя, но и от экспертного совета. Хотя до этого еще далеко, а пока будем ждать первую реакцию – после 1 сентября».
Не слишком ясно и то, как маркировать классику. Например, Гоголя, в произведениях которого есть нецензурные выражения. С одной стороны, это классика, которую дети проходят по школьной программе. С другой стороны, если ставить такие фильмы в эфир, то это – явное нарушение нового закона. «Пока, на свой страх и риск, мы такие фильмы в программе оставляем», — говорит Цыварева.
Непросто и с классикой мультипликации. Мультфильм «Ну, погоди!», на котором выросли несколько поколений, вообще попал в категорию «18+» и его перенесут в ТВ-программе на поздний вечер – после 23 часов.
«Вырезать в нем мы, конечно, ничего не будем. И у нас только два варианта – либо нарушать закон, либо показывать поздно вечером», — признаётся руководителя студии детских и юношеских программ ВГТРК.
Кто и как определяет «опасное нечто»
Редактор службы перспективных телепроектов ТК «Россия» Никита Вавилов – один из тех, кто непосредственно занимается «обрезанием» сериалов и телепрограмм для детского канала «Карусель».
Никита говорит, что телепродукт «причёсывается» под новый закон уже около месяца. Прежде всего, приходится обращать внимание на сцены самоубийства или те, которые могут повлиять на психику подростка. Например, если есть какие-то опасные разговоры или нечто свидетельствующее о намерениях персонажа совершить суицид или убийство другого человека.
Причем, это «опасное нечто» пока редакторам приходится вычислять на собственный страх и риск: никаких четких рекомендаций, что именно считать опасным для психики ребенка, у них нет.
Никита признаётся, что в том или ином объеме приходится резать практически все новые сериалы. Иногда с 40-минутной серии можно потерять (в совокупности) до 5 минут.
Конечно, редакторы пытаются сокращаются фрагменты без потери смысла. «Есть моменты, которые вываливаются очень хорошо, а есть моменты, которые надо перекрывать другими планами или переделывать на моменте озвучки», — поясняет Никита Вавилов. Но как все будет происходить в дальнейшем, пока никто не имеет понятия.
